Православные христиане 21 ноября отмечают день памяти архистратига Михаила, или, как его называют в народе, Михайлов день. Когда взбунтовался дьявол, архангел Михаил пошел на него войной и сбросил в ад. С тех пор он считается главным защитником и покровителем русских воинов.
О том, что объединяет церковь и армию, о чем солдаты беседуют со священнослужителями и что такое «курский характер», мы поговорили с руководителем епархиального отдела по связям с Вооруженными Силами и правоохранительными органами, заместителем главного военного священника СВО по Курскому направлению в зоне КТО иереем Дионисием Дыда. С первых дней спецоперации он выезжает в зону боевых действий и оказывает бойцам поддержку.
– Отец Дионисий, расскажите о работе священников в период КТО. Насколько важна помощь церкви в военных условиях?
– Практически сразу же после вторжения ВСУ на курскую землю в регионе был сформирован корпус военных священников-добровольцев, которые прошли специальную подготовку. Сейчас это десять человек. Работают священнослужители по разным направлениям, в том числе выезжают непосредственно на линии боевого соприкосновения. Они выполняют задачи по духовному окормлению воинов.
Церковь и армия всегда была единым организмом. Сегодня мы отмечаем День памяти архистратига Михаила и прочих Небесных Сил. Он особый для нас. Архангел Михаил является защитником царства Божия, ярким примером победы добра над злом, и, соответственно, одним из самых достойнейших примеров для воинов.
Мы всегда стараемся объяснить бойцам значение фразы: «я русский, с нами Бог». Православный человек – это, прежде всего, человек, наделенный духовными и нравственными качествами. И сегодня, выезжая в подразделения, мы формируем положительный образ православного воина.
Вместе с тем привозим гуманитарную помощью. Смотрим, что еще требуется бойцам, и стараемся восполнить это в следующий раз. Оборудуем военно-полевые и блиндажные храмы, совершаем божественную литургию, провожаем воинов на боевые задачи.
Всегда бывает много желающих причаститься. В последний мой выезд из 106 бойцов было 72 причастника, один парень решил принять крещение. Обычно крещений бывает несколько.
Раздаем ребятам и церковную утварь: крестики, тесемочки, пояски. Исповедуем их и просто беседуем. Работы много. Бывает, что священники остаются на линии соприкосновения по 2-3 дня.
– Меняется ли отношение людей, оказавшихся в условиях войны, к вере? Есть такой известный афоризм: в окопах нет атеистов...
– Нельзя сказать, что все, кто находится в окопах, верят в Бога, но многие приходят к вере. Чудеса происходят. Например, выезжали воины на задание, а у них техника все время ломалась. Вот не идет в ту сторону и все! Потом узнали, что поле было заминировано. Ребята остались живы. А перед отъездом мы их благословили, отслужили молебен. Иконы стали мироточить во время СВО. Попадали бойцы в засады, в окружение, и никто не хулил Бога, все начинали молиться. Бывали случаи, что обстрелы прекращались, и ситуация во время боевого столкновения кардинально менялась.
Однажды два бойца попали под обстрел в посадке. После военнослужащие ВСУ подъехали, чтобы проверить территорию. Наши ребята уже выдернули из гранаты чеку, чтобы вступить в свой последний бой, но по каким-то причинам в посадку враг не зашел. Машины уехали. Бойцы вставили чеку обратно и полтора километра ползли раненые. Остались живы. Один орден Мужества получил, другой – медаль «За отвагу».
Еще ветераны говорили: в окопах нет атеистов. Даже сегодня, когда мы находим форму бойцов, погибших в Великую Отечественную войну, встречаем там церковные атрибуты. Один из последних, который я видел – молитва, зашитая в ворот гимнастерки. Написана женской рукой. Церковь была гонима в те времена, но люди старались сохранять веру, хотя бы тайно.
– О чем бойцы рассказывают священнослужителям? И удается ли с помощью веры поддержать боевой дух солдат?
– О своих переживаниях, о волнении за близких, детей, которых долго не видят. У многих болит душа за пролитую кровь. И тогда объясняем, что с православной точки зрения воин не идет убивать, он встает на защиту Родины, идет умирать за нее. Священное Писание нам четко говорит: нет больше той любви, чем жизнь свою положить за ближнего своего.
Если говорить о боевом духе, конечно, у любого человека он может подорваться после долгого нахождения в таких непростых условиях. Боец может служить в элитном подразделении, быть прекрасно подготовленным физически, но внутри он может быть слабым. Именно по отношению к себе, к своим страстям, поэтому, конечно же, священник, выезжая в подразделения, старается поддержать военнослужащих, помочь решить духовные вопросы.
Священников всегда встречают с радостью, и особенно это ощущается, когда приезжаешь на линию боевого соприкосновения. Восприятие ценности жизни там другое. Люди хотят помолиться, чтобы сохранить жизнь, чтобы не посрамить Родину, достойно выполнять боевые задачи. А подталкивает к этому вера. Священник при этом является таким духовным воспитателем, наставником.
– Сегодня русские воины, в том числе куряне, встали на защиту Родины. В чем, на Ваш взгляд, проявляется «курский характер»?
– Понятие это не сегодня сформировалось, своими корнями оно уходит глубоко в историю, к поколениям наших предков. Тем более у нас приграничная зона. С самого начала СВО многие мужчины были мобилизованы, другие добровольно подписывали контракты. У нас много героев, именно курян, которые получили ордена Мужества и медали «За отвагу». С началом КТО мы можем говорить не только о воинах, но и о тех ребятах, которые вывозили людей из опасных районов, оказывали гуманитарную помощь. Все мы видели, как сплотился народ, как люди стали помогать друг другу.
Сейчас многие идут добровольцами в БАРС. Куряне готовы защищать Родину. Среди них и женщины. Посмотрите в военных госпиталях – сколько там молодых девушек. Причем не только по врачебной линии, идут в другие подразделения и выполняют боевую задачу. Курский характер есть, и все его видят. Он – в силе, сострадании, милосердии и взаимной поддержке.
Фото из личного архива героя
