Курский старт Фазиля Искандера



Курский старт Фазиля Искандера

Ушел из жизни Фазиль Абдулович Искандер ­– русский литератор ирано­-абхазского происхождения, знаменитый писатель, общепризнанный мастер слова, эпоха в русской литературе советского периода. 

Тот, кто способен чувствовать звучание слова, поймет, что Фазиль Искандер не просто писатель. Он поэт и бард, зафиксировавший в своем творчестве музыку жизни, музыку эпохи.

Первый опыт

Так вот, Фазиль Искандер – ни много ни мало создатель современного эпоса, великолепным образцом которого является роман в новеллах «Сандро из Чегема», а также еще один шедевр – «Детство Чика». Есть у него еще множество произведений – оригинальных, интересных, но именно эти две позиции – дядя Сандро и мальчик Чик, – позволяют смело ставить этого современного автора в один ряд с такими колоссами прошлых веков, как Апулей, Лукиан, Кеведо, Рабле, Сервантес, Сирано, Свифт, Филдинг, Стерн, Гофман….

Но для нас он представляет еще и краеведческий интерес. Дело в том, что свою творческую деятельность будущий писатель мирового значения начинал на курской земле – 17 августа 1956 года Фазильбей Абдулович был зачислен в штат газеты «Курская правда» на должность «литературного сотрудника отдела культуры и быта».

Официальному устройству на работу предшествовала первая публикация. Это был репортаж из села Горшечное под названием «На забытых станах», опубликованный 12 августа 1956 года. Таким образом, ныне исполняется 60 лет со дня первой публикации Фазиля Искандера в «Курской правде». И так как лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, приведем начало дебютной статьи.

«Поедем на табор, посмотрим, как живут наши трактористы, – сказал нам секретарь парторганизации Ясеновской МТС (машинно­тракторной станции) И. Г. Тараканов.

На машине мы подкатили к полевому стану тракторной бригады, обслуживающей колхоз имени Хрущева.

На небольшой лужайке – покосившийся вагончик: кто­то снял и унес задние колеса. Рядом кухня­плетенка. Вокруг беспорядочно разбросаны механизмы.

На шум машины из вагончика высовывается коренастый парень.

– Привет начальству, – улыбается он. – Сейчас будем обедать.

Это бригадир тракторной бригады Василий Севрюков.

Входим в кухню. На столе дымится вареная картошка, стоят две большие миски, одна – с мутной жидкостью (квас), другая – с пшенной кашей.

Трактористы принимаются за картошку, дружно прихлебывая квас из общей миски. Он почему­то пахнет рыбой.

– Хотела сделать мясную окрошку, да мясо опять не выдали, так я купила селедки и растерла ее в квасе, – объясняет повариха.

– Вот как кормят механизаторов, – мрачно замечает один из трактористов….»

Можно ли в простом газетном репортаже разглядеть руку будущего мастера слова? Я вовсе не призываю искать здесь какие­то скрытые красоты, но лаконичность, живость и ясность мысли – вот что характерно для газетных статей раннего Искандера.

Шаги в большую литературу

Вероятно, обратили на это внимание и в руководстве издания, поскольку уже в следующем месяце молодой журналист премируется за фельетон «Эпопея». Это была вторая публикация Искандера в «Курской правде», датируемая 31 августа 1956 года, и она также достойна того, чтобы увидеть ее воочию:

«Мой знакомый, побывавший в Судже, привез мне любопытную вещь: толстую тетрадь в плотном кожаном переплете. Нашел он ее рано утром у входа в районную чайную. Так как вокруг никого не оказалось, он сунул ее в сумку и привез в Курск.

Чтобы установить, кому принадлежит тетрадь, пришлось перелистать ее. Оказалось, что это дневник директора Суджанского птицекомбината Шаталова.

Мы публикуем страницы, посвященные борьбе за поддержание своего авторитета, которую вел директор со своими подчиненными.

10 января. Наконец назначили директором комбината. С чего начать? Раз назначили вместо другого, значит, признали, что ты внесешь что­то новое, свое. Что бы внести? Надо думать…

25. В газетах пишут, что надо сокращать штаты. Целиком согласен. Как новый руководитель, я должен подумать об этом.

27. Вплотную приступил к сокращению. Некоторые недовольные говорят, что подвожу под сокращение неугодных лиц. Наглая ложь. Терпеть клеветников у себя не стану.

1 марта. Чувствуется приближение весны: хочется выпить. Подвел итоги сокращения. На сегодняшний день уволил двадцать человек. Птицекомбинат, слава богу, существует по­прежнему, что доказывает правильность моих действий.

25 апреля. Неприятный день. Пришел вагон с углем. Приказал плотникам разгружать. Тарконовский и Оганян отказались. Говорят, не надо было увольнять грузчиков, как будто я у них должен спрашивать, кого увольнять. Для поддержания авторитета дал приказ об увольнении обоих. Пусть знают. Мне нужны работники широкого профиля…»

Ну вот, а говорят, что тогда критики не было! Надо полагать, что после такой публикации директору птицекомбината пришлось несладко. А что касается самого фельетона, то здесь уже один шаг до настоящей литературы – это ведь не что иное, как приведенная в газетный формат аллюзия на «Записки сумасшедшего» Николая Гоголя.

Не исключено, что в работе над фельетоном пригодился и собственный опыт. Дело в том, что еще до «Курской правды» Фазиль Абдулович успел поработать в молодежной газете «Брянский комсомолец», куда был направлен по распределению после окончания Московского литературного института. А уволили его оттуда в результате именно «сокращения штатов». С описания этого момента начинается его первая повесть «Созвездие Козлотура».

Курьез ситуации состоял в том, что редактор «Брянского комсомольца» сочинял стихи и печатал их в своей газете под псевдонимом. Искандер же, не зная об этом, на первой же редакционной летучке по косточкам разобрал попавшиеся ему на глаза графоманские вирши, ну и результат не заставил себя долго ждать: «Весной началась кампания по сокращению штатов, и я попал под нее».

В повести «Созвездие Козлотура», напечатанной в журнале «Новый мир» в 1966 году, отразилось также и время пребывания писателя в «Курской правде». Описанная в ней «козлотуризация» может быть прочитана как ироническое осмысление кукурузной кампании, затеянной Никитой Хрущевым. Об этой взаимосвязи на страницах «Литературной газеты» в 1986 году вспоминал и сам Фазиль Искандер:

«Когда­то, во времена кукурузной кампании, будучи молодым журналистом, работал я в «Курской правде». Меня, человека, выросшего, можно сказать, на кукурузе (кукурузная мамалыга – повседневная пища абхазцев. – Прим. авт.), с одной стороны, радовало внимание к этой прекрасной культуре, но, с другой стороны, начали пугать формы, которые принимала сама кампания. Кукуруза в Курской области расти не хотела, а ею упорно засевали лучшие земли. То же самое было и во многих других областях. Я написал статью о нелепости этой кампанейщины и, думается, достаточно четко обосновал свои аргументы. Приехал в Москву останавливать кампанию.

Странно – но остановить не смог. Не смог даже опубликовать статью. Показывал в нескольких редакциях, в том числе и в тогдашней «Литературке». Мне улыбались, говорили комплименты и как бы отсылали заниматься критикой по месту прописки.

Я заскучал, но ненадолго. В родной Абхазии началась кампания по козлотуризации сельского хозяйства, и я написал повесть «Созвездие Козлотура», в которую вложил и горестные наблюдения над кукурузной эпопеей».

В «Курской правде» Фазиль Искандер проработал недолго – меньше года. Статьи под его именем выходили нечасто – в среднем по две публикации в месяц. Третьей по счету, кстати, была рецензия на роман Грэма Грина «Тихий американец». У руководства газеты 27­-летний журналист был на хорошем счету, о чем свидетельствуют поощрения, отмеченные в трудовой книжке. Но как бы то ни было, в июне 1957 года он уходит в законный отпуск, из которого в «Курскую правду» больше не возвращается. Что, конечно, неудивительно, уже началось его восхождение на литературный олимп – сначала как талантливого поэта, а затем – выдающегося прозаика.

Олег Качмарский